Немного истории

Стремление человека внести в свое жилище частицу окружающего зеленого мира восходит к незапамятной древности. На первых порах это, вероятно, были в основном срезанные растения. Во многих европейских странах в средние века существовал обычай покрывать полы жилых комнат летом зелеными листьями и цветами, зимой - соломой (например, во Франции такие "покрытия" полов были и в аудиториях Сорбонны, и в королевских покоях). Врачи рекомендовали устилать полы пахучими целебными травами. Но, конечно, хотелось постоянно иметь рядом с собой и живые растения.

Возможность культивирования растений в комнатах долгое время определялась чисто техническими условиями - самим характером жилых помещений, а точнее, размерами окон, впускающих свет. Вероятно, недаром не известны исторические свидетельства о внутреннем озеленении домов и даже дворцов на Руси в допетровскую эпоху - слишком мало света пропускали узкие и низкие оконца белокаменных палат и тем более бревенчатых срубов. Вспомним, что и в странах Западной Европы окна в домах были небольшими, с частыми переплетами и мелкими толстыми стеклами, оправленными в свинец (такие окна мы видим на полотнах старых мастеров). Только в XVI в. появилось по-настоящему прозрачное стекло, но еще долго использовалась и промасленная бумага, и бычьи пузыри. Лишь в XVIII в. в России и других странах стало обычным (по крайней мере, у зажиточных горожан) большое стекло. Как отмечают искусствоведы, в строительстве дворцов и богатых домов с XVIII в. возникла новая тенденция: наряду с увеличением размеров внутренних помещений расширить проемы, сделать здание более легким, впустить во дворцы и дома дневной свет. Недаром в украшениях интерьеров стали охотно использовать блеск хрусталя, стекла, зеркал. Появилась и возможность поселить в комнатах растения.

Комнатная флора складывалась и отбиралась в течение нескольких веков. По мере того как Великие географические открытия раздвигали земные горизонты, из дальних стран вместе с другими заморскими товарами стали привозить и диковинные чужеземные растения, а торговля ими превратилась в весьма прибыльное дело. Вот что пишет, например, Майн-Рид:

 "Вы, конечно, удивитесь, услыхав, что рядовой торговец семенами, продающий вам корневища, 
 луковицы и рассаду, содержит целый штат охотников за растениями - опытных ботаников, рыскающих 
 по земному шару в поисках новых растений и цветов, которые могли бы порадовать взор любителя (...) 
 Охотник за растениями - это человек, посвятивший все свое время и силы собиранию редкостных 
 растений и цветов - словом, тот, кто сделал это занятие своей профессией". 

Кстати, роман Майн-Рида, созданный в 1857 г., цитату из которого мы привели, так и называется - "Охотники за растениями". Один из таких охотников, ботаник Традескант, оставил свое имя широко известному ныне роду комнатных растений.

Разведением комнатных растений для продажи занимались крупные и мелкие "садовые заведения", а торговля их продукцией была одним из видов популярной городской торговли вразнос, о чем можно судить по старинным гравюрам и картинам. Так, типичной фигурой на улицах старого Петербурга был разносчик горшечных цветов. Это о нем мы читаем у Ф. Достоевского в "Белых ночах":

 "Отворялось (...) окно (...) и высовывалась головка хорошенькой девушки, 
 подзывавшей, разносчика с горшками цветов..." 

О широком распространении комнатных растений свидетельствуют и многочисленные их изображения в интерьерах, и упоминания в литературных произведениях.

Вот как выглядит комната квартирохозяина в доходном доме на Выборгской стороне в Петербурге:

 "Комната ничего, на стенах картинки висят, все генералов каких-то портреты, 
 диван стоит, стол круглый, резеда, бальзаминчики (...)". 
 
(Ф. Достоевский. "Бедные люди".)
 

А вот помещик рассказывает провинциальным соседям о своих петербургских апартаментах:

 "У меня латании (род растений из семейства пальмовых. - Т. Г.) вот с ту вашу березку. 
 Цветы пустяков стоят; вот такая горка гиацинтов.
 
 (...) Анна Васильевна (...) опять обратилась к Атласову: 

 - Вы говорили о цветах. Скажите, извините мое любопытство: правда ли, что в Петербурге камелии в рост человеческий? 

 - Есть-с, - ответил Атласов, усмехнувшись. 

 - Говорят, целые рощи? Но это с ума сойти, когда зацветут! Уж, конечно, царские? 

 - Нет-с, и у частных людей". 
 
(Н. Хвощинская. "Свидание".)
 
 И еще один интерьер, уже начала нынешнего века: "...уютная барская квартирка (...) 
 уставленная развесистыми пальмами, меж которых с ловкостью золотых рыбок сновали 
 сочные, неслышные горничные". 
 
(Л. Леонов. "Русский лес".)
 

Примечательно, что набор комнатных растений, их устройство и размещение в прошлые века довольно точно отражали социальное положение владельца - происходила своеобразная "классовая дифференциация" комнатной флоры. Пышное убранство дворцов и богатых дворянских особняков непременно, включало комнатную зелень в виде целых деревьев и кустов в кадках, специальных трельяжей, жардиньерок и ширм, увитых плющом и другими лианами. Оранжереи, в которых выращивались редкие растения и такие диковинные фрукты, как персики и ананасы, были довольно обычной принадлежностью загородных и городских дворянских усадеб. Недаром некоторые старинные руководства так и назывались (к примеру, "Комнатная культура плодовых деревьев и ягодных кустарников", "Лиственные деревья и кустарники для теплых комнат"), а в петербургских газетах прошлого века можно было прочитать объявление о том, что "в оранжереях Его Сиятельства гр. Орлова на бывшем Елагином острове продается зрелый виноград". Богатые вельможи устраивали во дворцах зимние сады. Вот как описывал Г. Р. Державин в 1791 г. такой сад Г. Потемкина в Таврическом дворце:

 "С первого взгляда усомнишься и помыслишь, что сие есть действие очарования или, 
 по крайней мере, живописи и оптики; но, приступив ближе, увидишь живые лавры, 
 мирты и другие благорастворенных климатов дерева, другие плодами обремененные. 
 Под мирною тению их инде как бархат стелется дерн зеленый, там цветы пестреют, 
 здесь излучистые песчаные дороги пролегают (...) Плавает дух в удовольствии".* 

^* (Цит. по: Глинка Н. И. Державин в Петербурге. Л., 1985. С. 85.)

Особенно изощрялся в устройстве "райских кущей" царский двор. При Александре II, по воспоминаниям графа Д. И. Толстого (директора Эрмитажа до революции):

 "Двор давал блестящие балы (...) Ужин подавала рядом, в Николаевском зале, где ставили в кадках, 
 замаскированных растениями и цветами, громадные пальмы чуть ли не до потолка двусветной залы; 
 из них то устраивались аллеи посреди залы, то они расставлялись среди окружающих их лавровых 
 деревьев и других декоративных растений, причем их ствол возвышался над столом, за которым ужинали, 
 как бы вырастая из него и осеняя своими кудрявыми листьями сидящих под ними разодетых гостей..." 
 
(С. Варшавский, Б. Рест. "Билет на всю вечность".)

В то же время в скромных чиновничьих и мещанских домиках и квартирах комнатная флора была совсем другой. Фикус в кадке считался уже целым деревом, а наибольшей любовью пользовались скромные и неприхотливые обитатели подоконников. Помните, какие растения посылает Макар Девушкин Вареньке?

 "Я там купил парочку горшков с бальзаминчиком и гераньку - недорого. 
 А вы, может быть, и резеду любите? Так и резеда есть (...)". 

 И Варенька отвечает, благодаря за герань: "Что за прелесть на ней цветы! (:..) 
 у нас теперь словно рай в комнате (...)". 
 
(Ф. Достоевский. "Бедные люди".) 

По-видимому, пользовались популярностью и кактусы. Так, в сборнике очерков "Физиология Петербурга" (1845 г.) их разведение упоминается среди занятий, приносивших побочные доходы мелким чиновникам.

Еще более скудным был набор комнатных растений в домах рабочих окраин и (если такое вообще случалось) в крестьянском быту - в тесных, полутемных избах с крохотными окошками было не до цветов...

На изображениях интерьеров прошлого века можно, видеть, как охотно использовались для украшения комнатные растения (иногда в виде стенок, трельяжей, ширм) и в парадных гостиных, и в более скромных жилых помещениях. П. Шестаков. Гостиная губернаторского дома в Вятке. 1859 г.

Нельзя не заметить, что набор растений, культивируемых в помещениях, меняется со временем. Это хорошо видно, если сравнить современную комнатную флору с той, что рекомендуется авторами руководств столетней давности (например, известным М. Гесдёрфером в 1889 г.). Есть, правда, стойкая группа постоянных "любимцев" - герань (пеларгония), бегония, колокольчик, примула, бальзамин, амариллис, фуксия и др. Но в целом состав комнатных растений заметно изменился. Одни виды совсем вышли из употребления. Это, главным образом, своего рода предметы роскоши - трудоемкие при выращивании крупномерные кадочные деревья и кустарники, некоторые выгоночные культуры, требующие специальной обработки для зимнего цветения. Вероятно, утеряны и многие навыки их культивирования, составлявшие "производственные секреты" частных садоводческих фирм. (Есть, правда, среди незаслуженно забытых видов и более простые в культуре - барвинок розовый, лакфиоль, сольданелла, или "альпийский колокольчик", хмель японский и проч.)

Другая группа некогда популярных видов - крупные раскидистые растения - заняла ныне более скромное место, ибо в современных квартирах для них мало простора: кто же отважится отвести полкомнаты под пальмы, монстеры, драцены! Стали редкостью даже некогда обычные гибискусы (китайские розы) и олеандры, не говоря уж о фикусах, которые к тому же и "морально устарели", будучи несправедливо объявлены "мещанскими" растениями (это за свою-то неприхотливость и способность жить чуть ли не в подвалах!). Все эти крупномерные растения перекочевали из квартир в общественные интерьеры. Зато появились, широко распространились и стали любимыми многие новые виды, не знакомые по старинным руководствам; например, ирезине, колеус, колумнея, стрептокарпус, литопс, а также другие "цветущие камни" и, конечно же, в первую очередь сенполия, или "узамбарская фиалка", победное шествие которой сейчас в самом разгаре (в частности, в Москве есть клуб любителей "Сенполия"). Среди новых любимцев - виды, в основном малорослые и компактные, много ампельных (висячих). Есть и красивоцветущие, и с декоративной пестрой листвой. Стойко держится мода на кактусы и другие суккуленты. Интересно, что обновление комнатной флоры идет довольно быстрыми темпами. Так, в Москве набор комнатных видов сильно изменился всего за 10 лет, как показало сравнение ассортимента цветочных выставок 1970 и 1980 гг. в журнале "Цветоводство".

На изображениях интерьеров прошлого века можно, видеть, как охотно использовались для украшения комнатные растения (иногда в виде стенок, трельяжей, ширм) и в парадных гостиных, и в более скромных жилых помещениях. И. Хруцкий. В комнате (мальчики, рассматривающие альбом с картинками). 1854 г.

Можно ожидать, что состав комнатных растений и дальше будет обновляться, будут вводиться в обиход новые декоративные и выносливые виды. Большую роль в отборе и испытании пока еще мало известных чужеземцев играют крупные ботанические сады, накопившие огромные фонды видов, перспективных для интерьерного озеленения. Например, в Главном Ботаническом саду АН СССР постоянно изучаются с этой целью сотни видов. При подборе растений для культуры учитывают и степень сходства природных условий района-"донора" с условиями конкретных помещений, и результаты своего рода "экзаменов", которые растения-чужеземцы держат при экспериментальном выращивании в интерьерах. Более двухсот видов испытал и рекомендовал для различных помещений Киевский Ботанический сад АН УССР.

Таким образом, комнатная флора (если рассматривать ее в целом как разновидность городской флоры) столь же непостоянна по составу видов и соотношению их разных групп, как и другие синантропные флоры (о чем речь шла в разделе "Городская флора"). Социальные факторы, в том числе изменение жилищных условий, вкусов и пристрастий, играют в формировании комнатной флоры еще большую роль, чем для других групп городских растений.